Персональный сайт - Виноградов В.В. Категория состояния//Русский язык (Грамматическое учение о слове).

Виноградов В.В. Категория состояния//Русский язык (Грамматическое учение о слове). – М., 2001. Стр. 330-347.

Категория состояния 330

VI. КАТЕГОРИЯ СОСТОЯНИЯ

§ 1. Вопрос о категории состояния в русских грамматических трудах XIX - начала XX века

С первой трети XIX в. в русских грамматиках последовательно выделялся разряд слов, промежуточных между именами и глаголами и выражающих главным образом с о с т о я н и е. В качестве грамматических признаков этого разряда слов отмечались: употребление их или исключительно, или преимущественно в функции сказуемого, их неизменяемость по падежам — при близости к именам прилагательным и существительным — и значение времени, неотрывное от их грамматических форм. От наречий эти слова отличались наличием своеобразных «номинативов» — иногда с формами рода, подобно прошедшему времени глагола, значением времени, отношением к лицу или оттенками безличности, а главное, тем, что эти слова не обозначали признака качества и действия. В отдельных группах этих слов бросалось в глаза сходство с краткими формами имен прилагательных. А. X. Востоков в своей «Русской грамматике»¹ присоединяет весь этот разряд слов к категории глагола*. Он относит сюда все вооб-

Еще раньше Востокова И. Ф. Калайдович противополагал краткие формы имен прилагательных как «соглагольные» полным, «соименным»². А слова типа: жаль, [не]льзя — относил

Категория состояния 331

ще краткие формы имен прилагательных, считая их «спрягаемыми словами»*. Еще ярче, по Востокову, оттенок глагольности, спрягаемости выступает в некоторых безличных словах, которые похожи на существительные или на наречия, и в некоторых родовых и личных предикативных (сказуемостных) словах, которые похожи на краткие прилагательные, но которые не имеют соотносительных полных форм среди имен прилагательных. Так, слова льзя (ср. нельзя), жаль, лень (в таком разговорном употреблении: лень было так рано вставать) Востоков относит к безличным глаголам⁶. Перечисляя глаголы, управляющие инфинитивом, Востоков помещает в их число рад, готов (среди глаголов, означающих расположение к действию), горазд, можно, должно (среди глаголов, означающих возможность и потребность действия)⁷.

Однако точка зрения А. X. Востокова показалась слишком радикальной большинству русских грамматистов первой половины XIX в. Во имя историко-генетиче-ских предпосылок о родстве кратких форм имен прилагательных с существительными она была отвергнута Павским и затем К. С. Аксаковым**. А. А. Потебня примкнул к этой традиции. Лишь М. Катков мельком выразил согласие с востоковским определением кратких имен прилагательных как спрягаемых форм¹⁰.

Кроме того, смягченные отголоски концепции Востокова можно найти в грамматических трудах обобщающего и в то же время учебного типа, вроде «Опыта общесравнительной грамматики русского языка» И. И. Давыдова или «Исторической грамматики» Ф. И. Буслаева.

Так, Ф. И. Буслаев писал: «К средним глаголам принадлежит существительный или вспомогательный быть как один, так и в соединении с имененем прилагательным, для означения сказуемого... Например, он долго был болен»¹¹.

Только Н. П. Некрасов в книге «О значении форм русского глагола» выступил
решительным и даже крайним последователем концепции Востокова, придя к ней
с другой стороны: «Как глагол через прилагательную форму может усвоить себе зна
чение чисто-прилагательного имени, например, родить — родимый... уметь — умелый,
гореть — горелый... и др., так, наоборот, прилагательное имя, через краткую форму
с окончанием среднего рода или с безразличным окончанием, может принимать значе-ние глагола, например: .

. И, полно, что за счеты!.. .

Лишь стало бы охоты.

Здесь полно от прилагательного полный, -ан, -ое имеет значение глагола в абсолютно-личной форме на -и (т.е. в форме повелительного наклонения.— В. В.).

I ■ ■ ■ ■ ,

Нет, не смешно, когда маляр негодный .

Мне пачкает мадонну Рафаэля.

Здесь смешно от прилагательного смешной, -ая, -ое имеет также значение глагола, потому что качество, выражаемое им, по смыслу речи представляется присущим предмету под условием известной продолжительности. Известно, что каждое прилагательиое имя с кратким окончанием может иметь значение глагола, когда стоит на месте сказуемого в предложении. Таким образом, глагол в развитии своих форм преобразуется в имя прилагательное (ср. формы причастий и их эволюцию.— В. В.), имя прилагательное в сокращении своих форм преобразуется в глагол»¹².

До «Очерка современного русского литературного языка» А. А. Шахматова вонрос о категории состояния оставался в таком неопределенном положении. Например, проф. В. А. Богородицкий указывал на то, что безличные выражения именного происхождения, вроде можно, нужно, теперь являются для чутья глаголами или глагольны-

к безличным глаголам ученик Ломоносова и учитель Карамзина проф. Барсов в своей грамматике³. Точно так же Н. Кошанский относил к безличным, глаголам не только жаль, жалко, но и стыдно и совестно⁴…

Ср. в «Опыте общесравнительной грамматики русского языка» И. И. Давыдова: «Первообразные, или спрягаемые, прилагательные, отличающиеся от глаголов тем, что не имеют наклонения, времен и лиц... преимущественно употребляются в значении сказуемых»⁵.

** Ср. у К. С. Аксакова изложение соображений о происхождении имени прилагательного и существительного из одной категории⁸. Ср. протест против отнесения Востоковым к глаголам слов можно, должно, жаль и т. п. у Павского⁹.

Категория состояния 332

ми частицами, и ссылался на формы времени, им присущие (ср. прошедшее время можно было, нужно было)¹³.

Акад. А. А. Шахматов утвердил открытие Востокова своим авторитетом, также признав краткие формы прилагательных спрягаемыми словами. Но А. А. Шахматов в своем «Очерке современного русского литературного языка» и в «Синтаксисе русского языка» касался преимущественно отдельных морфологических и синтаксических своеобразий краткой формы имени прилагательного. Он не ставил «категории состояния» в ряд других «частей речи»*. Этот шаг был сделан проф. Л. В. Щербой в его статье «О частях речи в русском языке»¹⁵.

§ 2. Грамматические особенности категории состояния

Под категорию состояния подводятся несклоняемо-именные и наречные слова, которые имеют формы времени (для прошедшего и будущего времени аналитические, образованные посредством присоединения соответствующих форм связки быть) и употребляются только в функции сказуемого **. Понятно, что многие из слов (особенно безличного, наречного типа), подводимых под категорию состояния, могут сочетаться и с другими наиболее отвлеченными вспомогательными глаголами, кроме быть (например: стало жаль, становится больно; делается досадно, стыдно; бываю рад и т. п.).

Таким образом, слова из категории состояния по внешнему облику отличаются от прилагательных и существительных отсутствием форм склонения и наличием форм времени, от наречий — формами времени и неспособностью качественно или обстоятельственно определять глагол и имя прилагательное***.

Естественно, что и значения предмета, качества или качественно-обстоятельственного отношения совершенно чужды категории состояния. Слова, относящиеся к категории состояния, выражают «недейственное» состояние, которое может мыслиться безлично (досадно, стыдно) или приписываться тому или иному лицу как субъекту, испытывающему это состояние (я рад, ты должен и т. п.)****.

Так как формы времени в категории состояния аналитичны, то вся эта категория в целом носит яркий отпечаток аналитического строя. Формы: я был рад и буду рад (будешь рад и т. п.) — являются чистыми формами времени и наклонения, без всякой примеси видовых и залоговых значений *****. Историю

* Необходимо вспомнить слова Г. Шухардта: «Неразрывная связь между процессом (Vorgang), состоянием (Zustand), свойством (Eigenschaft) очевидна (leigt am Tage)... Что прилагательное трактуют (behandelt) не соответствующим образом, а стараются подчинить (unterzuordnen) его имени, объясняется тем, что в наших языках оно склоняется; но во многих других оно спрягается (и это также возможно у нас: например, der Himmel blaut)»¹⁴.

** Ср. замечание А. А. Потебни: «Он прав, несмотря на опущение глагола, hmcjt настоя
щее время, так как место его в языке в этом отношении определено оборотами он был, будет
прав» ¹⁶. .

*** Ср. замечание И. Ф.Анненского: «...есть ли безусловное основание считать формы весело (ему стало весело), душно (в комнате душно) наречиями? Обращу внимание на распространенность описательной замены подобных форм (например: нетрудно доказать: нетрудное дело; мудрено ли доехать: мудреное ли дело и т. п.).

Нет ли также аналогии между Воздух душен, Ночь душна и просто душно!»¹¹

**** Очень неудачна характеристика значения этих слов, предложенная проф. Д. В. Бубрихом: «Эти слова сами по себе не составляют отдельного члена предложения, являясь долевыми (?) словами. Они не имеют ничего общего с глагольностью, но в связи с вспомогательным глаголом выступают осененные глагольностью и в этой связи обслуживают обозначение недейственного положения вещей, недейственной ситуации»¹⁸.

***** Акад д д Шахматов писал: «...смысл связки, ее основная задача состоит в том, чтобы выразить те временные отношения, которые не могут быть выражены неглагольными сказуемыми самими по себе; в русском языке настоящее время выражается отрицательно, именно отсутствием связки...» ¹⁹

Категория состояния 333

категории состояния необходимо ставить в связь с исторической судьбой глагола быть* и с историей категорий: глагола, кратких форм имени прилагательного и наречия.

§ 3. Сближение кратких прилагательных с категорией состояния

Категория состояния развивается в современном языке преимущественно за счет наречий и имен прилагательных. Краткие формы имен прилагательных, утратив склонение и укрепившись в позиции сказуемого, приобретают оттенок времени. Они перестают быть названиями, а становятся предикативными характеристиками. Форма времени неотрывна от понимания таких слов, как: мал (ср. малый), велик (ср. великий), рад, должен, намерен, горазд, солон, прав, здоров (в значении: мастер, искусен), виден (ср. видный), устарелое и народнопоэтическое люб и т. п. Ограничение синтаксических функций этих форм привело к изменению их смысловой структуры. В кратких прилагательных развиваются значения, не свойственные полным прилагательным, и складываются новые синтаксические связи. Например, готов в фамильярно-просторечном употреблении значит: пьян («К трем часам Опенкин был готов совсем и спал крепким сном» — Гончаров); ср. своеобразия значения и синтаксического употребления таких слов: расположен (я не очень расположен сегодня идти в театр), повинен (сделать что-нибудь); «растерян мыслями... чего-то ожидаю» (Грибоедов, «Горе от ума»); «обо всем известен-с» (Ф. Достоевский, «Преступление и наказание»); способен на все; властен, не властен в ком-чем или с инфинитивом (ср. у Баратынского: «Не властны мы в самих себе») и т. п.

Таким образом, многие краткие формы прилагательных резко отличаются от соотносительных полных не только своими значениями, но и конструктивными возможностями. Русским грамматистам из школы Потебни казалось, что краткие прилагательные, в силу своей предикативности, подвергаются сильному синтаксическому влиянию со стороны глагола и усваивают некоторые его конструктивные свойства. Так, многие краткие прилагательные (особенно в разговорной речи) приобретают способность сочетаться с инфинитивом. Например: «Эка врать здоров ты, Киселев» (Лев Толстой); «Ну, тоже дьячкову сыну много верить нельзя.— Почему ж так? — А потому — врать здоров» (Слепцов, «Вечер»); «Озорничать лют» (Слепцов); «Деньги вы брать охочи» (Писемский); «Али ты думаешь, что я не властен над тобой приказывать!» (Островский, «Свои люди — сочтемся»). Ср. те же конструктивные особенности слов рад, горазд, должен (в значении долженствования), готов, способен, достоин, склонен, волен, привычен, ретив, ленив, скор и т. п.²¹ Ср.: «Мы рады голову сломать» (Пушкин); «Я больно плясать горазд» (Островский); «Слаб был тоже и выпить» (Достоевский, «Подросток»).

У некоторых кратких прилагательных (тоже преимущественно в разговорной речи) возникает своеобразное значение чрезмерной степени обладания каким-нибудь признаком, качеством {слишком...) в сочетании с инфинитивом или отдельно (например: велик, мал, молод и другие подобные). Ср.: «Молод ты меня учить»; «Бедному жениться и ночь коротка» (Л. Толстой). Синони-

* Термины, служащие для обозначения понятия «быть», первоначально имели более конкретное значение, выражая определенную форму «бывания», т. е. «пребывания в определенном состоянии» и, в особенности, «пребывания в том или ином месте». Лишь на почве длительного процесса дифференциации постепенно образуется абстрактное значение «бытия» в смысле «существования» или же в смысле «присущности» той или иной совокупности свойств или состояний независимо от конкретного содержания последних. На этой почве устанавливается использование глагола «быть» в качестве связки (служащей лишь для присвоения предмету того или иного свойства или состояния)²⁰.

Категория состояния 334

мична конструкция: слишком (краткая форма прилагательного) + чтобы с инфинитивом.

Легко заметить, что у значительной части кратких прилагательных развиваются типы падежного управления, однородные с глаголами той же основы. Например: зол на кого-нибудь, на что-нибудь (в значении: сердит); ср.: злиться на кого-нибудь, на что-нибудь; сердит на кого-нибудь, на что-нибудь: «Но я сердита на вас— За что? — Я оскорблена вами» (Тургенев); ср.: сердиться на кого-нибудь, на что-нибудь; согласен с кем-нибудь, с чем-нибудь;'Ср.: согласиться с кем-нибудь, с чем-нибудь; жив чем-нибудь («чем люди живы»); ср. жить чем-нибудь и т. п.

На этом фоне не удивительно, что отдельные слова этого Типа приобретают даже способность управлять винительным падежом, например: Я должен ему большую сумму денег.

Но лексические значения многих кратких форм не настолько далеко отошли от значений соотносительных полных форм, чтобы можно было видеть в них самостоятельные слова, оторвавшиеся от категории имени прилагательного. С именем прилагательным сближает эти формы общность словообразовательных признаков, у некоторых — наличие сравнительной степени. Кроме того, у многих кратких форм синтаксический отрыв от категории имени прилагательного не сопровождается изменением их лексических значений (ср.: кроток — кроткий; задумчив — задумчивый и т. п.). Возникает своеобразное несоответствие между лексическими и грамматическими границами слов. Нечто подобное наблюдается и в отношениях многих качественных наречий на -о, -ей -ски к лексически однородным именам прилагательным. Однако в категории состояния есть целый ряд и таких слов, которые в современном русском языке уже не могут быть связаны ни с каким другим определенным грамматическим классом. Они не имеют соотносительных полных форм, хотя грамматически однородны с краткими формами имени прилагательного. Они образуют грамматическое ядро категории состояния. Например: рад, горазд, должен, намерен (в слове намеренный значение: имеющий намерение — почти умерло, а в значении: сознательный, заранее обдуманный -^l- намеренный, конечно, является особым словом); прав (ср. правый); виден (ср. видный) и некоторые другие (ср.: квит, мы квиты). Таким образом, категория состояния все более эмансипируется от других категорий.

Причина развития и распространения категории состояния кроется в противоречии между морфологическими и синтаксическими свойствами имен. Морфологически имя противопоставлено глаголу, а синтаксически имя так же может быть сказуемым, как и глагол. Однако имя в русском языке не может приобрести основные семантические свойства глагола, даже если оно употребляется только как сказуемое. Устанавливается глубокое грамматическое различие между понятием д е й с т в и я, протекающего во времени, наделенного сложными оттенками пространственно-видовых значений и иногда предполагающего разнообразное предметное окружение, и между понятие м к а ч е с т в е н н о го с с о с т о я н и я, в котором являются лица и предметы или которое может быть у лиц и предметов. Но, конечно, сложная и тонко развитая система глагола с его категориями лица, времени и наклонения, с его разнообразными формами управления должна была оказать громадное организующее воздействие на новую категорию состояния.

Несомненно, что значение качественного состояния все усиливается в кратких формах страдательных причастий, особенно тех, в которых глагольность ослаблена или полустерта*. Например: «Дела все запутаны» (Остров-

* Ср. замечание А. А. Потебни: «В новом языке выражения он любим, он осужден, по степени грамматической слитности, могут быть поставлены на одну доску не с выражением он любил, заключающим в себе наиболее предикативное из причастий, а скорее с он прав».²²

Категория состояния 335

ский, «Бедная невеста»); «Мне ли уж нежности заводить? Загнан, убит» (Островский, «Гроза»); «Я убита, уничтожена» (Островский, «Не от мира сего»). Ср. у Достоевского в «Идиоте»: «Не он польстил, а я польщена»; в «Подростке»: «Пусть я отплачу ему великодушием, но с тем, чтобы это он почувствовал, чтобы он это понял — и я отмщен». Ср.: взволнован, рассеян, угнетен, расстроен, плохо настроен, растроган, тронут, влюблен, привержен, обязан, (хорошо, плохо) сложен, наслышан о ком-нибудь, о чем-нибудь и т.п.

Предикативные слова с формами рода, лица и времени представлялись академикам Востокову и Шахматову спрягаемыми. Действительно, категории лица, времени, а следовательно, и наклонения (и — с большими оговорками: возможные оттенки видовых значений, присущие сочетаниям предикативных слов с вспомогательными глаголами; ср.: Город стал виден как на ладони; Я останусь должен вам три рубля; Я был бы рад быть вам полезен и т. п.) — все это приближает категорию состояния к грамматической системе глагола. Но глубокая грань между категориями состояния и действия сохраняется. В грамматической категории состояния нет залоговых различий; видовые оттенки сюда привносятся лишь вспомогательными глаголами. Ярче всего здесь выступают формы времени и лица. Наличие категории лица ведет к параллелизму и соотносительности личных и безличных форм. Этот параллелизм ярко проявляется, например, в таком грамматическом соотношении: должен — должно (ср.: можно, надо, нельзя)*; нужен — нужно; виден — видно (ср. из-за деревьев было видно зеленую крышу дома); тошен — тошно и т. д.

§ 4. Распространение безличных форм в категории состояния

Безлично-именные формы особенно широко распространены в категории состояния. Их здесь больше, чем слов типа рад, горазд, и они гораздо более резко порвали связь с прилагательными и наречиями²³. Между полными и краткими формами имен прилагательных и,между соответствующими безлично-предикативными формами наблюдаются очень значительные грамматические и лексические расхождения. Очевидно, это разные слова в современном русском языке. Например, завидный — завиден означает: такой заманчивый, что можно позавидовать (завидное положение, завидная участь, завидная карьера и т. п.). Между тем безличное завидно в значении сказуемого говорит о чувстве зависти, испытываемом кем-нибудь (мне завидно) или возникающем под влиянием какого-нибудь действия (в конструкции с инфинитивом: завидно смотреть на такое счастье).

Безличное хорошо, которым обозначается состояние внутреннего удовлетворения, счастья, хорошего самочувствия (у меня хорошо на душе, мне хорошо), уже отдалилось от слова хороший — хорош. Ср.: дурной и мне дурно; душный и душно, легкий и на душе легко и т. п.

В сущности, отношение хорошо (в сочетании хорошо на душе) к хорошо в предложении Мое здоровье хорошо такое же, как рвет в его рвет к рвет в предложении Он рвет цветы (ср.: Пахнет резедой и Резеда недурно пахнет). Это — омонимы. Таким образом, между безлично-предикативными словами на -о и краткими формами имен прилагательных с той же основой часто нет

* Ср., впрочем, у Лескова: «Это так выходило нужно по их соображению» («Блуждающие огоньки»). Ср. также у Пушкина следы наречного употребления слова нельзя:

Хоть он глядел нельзя прилежней,

Но и следов Татьяны прежней

Не мог Онегин обрести.

(«Евгений Онегин», 8, XIX)

Категория состояния 336

ни грамматического, ни лексико-семантического параллелизма. Другие же разряды безлично-предикативных слов, входящих в категорию состояния, еще более далеки и по своему значению, и по своему синтаксическому употреблению от кратких форм имен прилагательных (например: боязно, стыдно, совестно и т. п.).

Нельзя не отметить громадного влияния глаголов на формирование основных типов безличных выражений в категории состояния. Так, среди безлично-предикативных слов на -о, соотносительных с краткими формами имен прилагательных, выделяются четыре основных разряда, находящих полный параллелизм в группах безличных глаголов.

1.Прежде всего это слова, обозначающие чувство, эмоциональное состояние, психологическое переживание: грустно, весело, радостно, печально, страшно, смешно, скучно, стыдно, досадно, покойно, тревожно, совестно, тоскливо, боязно и т. д. «Все время было гадко, стыдно и скучно» (Л. Толстой,«Крейцерова соната»); «На душе тяжело и страшно» (Тургенев, «Фауст»); «В толпе мне было всегда особенно легко и отрадно» (Тургенев, «Ася»). Ср. безличные глаголы: «Взгрустнулось как-то мне в степи однообразной» (Кольцов); «И верится и плачется, и так легко, легко...» (Лермонтов) и т. п.

2.Слова, обозначающие физическое состояние иногда как результат внешних восприятий и ощущений: голодно, щекотно, дурно, плохо, горько,больно, душно, мне тепло, холодно и т. п. «Плохо мне. Я чувствую, что разлагаюсь» (Тургенев, «Дневник лишнего человека») и т. п. Ср. соответствующую группу глаголов: «Я сама в чаю пригубила [порошка], чуть горчит» (Л. Толстой, «Власть тьмы»).

3.Слова, обозначающие состояние природы: сухо, тепло, темно, светло,
тихо, холодно, в воздухе парно. «Было солнечно и жарко» (Л. Толстой); «Было так сыро и туманно, что насилу рассвело» (Достоевский, «Идиот»); знойно, прохладно; «Читать было темно» (Л. Толстой, «Крейцерова соната»). Ср. глаголы потеплело, темнеет, светлеет, подсохло. «Уже совсем стемнело и начинало холодать» (Тургенев, «Ермолай и мельничиха»); «Еще только мутно серело от первых лучей рассвета» (Л. Андреев, «Жили-были») и т. п.

4.Слова, обозначающие состояние окружающей среды: кругом было пьяно и шумно; уютно, удобно, пустынно. «Днем светло и людно» (Тургенев, «Первая любовь») и другие подобные.

Понятно, что среди этих безлично-предикативных слов есть и такие выражения состояния, которые, в силу своеобразия своего качественного, оценочного значения, не могут иметь прямых соответствий в кругу безличных глаголов (например: мне хорошо, на душе покойно, мне дурно и т. п.). Но общая картина влияния глагола на категорию состояния ясна. По-видимому, в самой системе глагола усиливается встречное течение по направлению к категории состояния. Во всяком случае, видимое отмирание залогового значения у страдательных причастий и развитие в них значений качества, а в кратких формах и качественного состояния — в высшей степени показательны. Очень знаменательно также, что в разряде безличных глаголов типа неймется, неможется, нездоровится, не терпится и т. п. все заметнее становятся значения и оттенки не действия, а состояния. К категории состояния примыкает и слово будет в значении: довольно, с родительным падежом и предлогом с: Сколько тебе надо денег? Двухсот рублей с тебя будет? Ср.: Ну, будет с него. Ср.: хватит с него; со старухи и этого хватит.

Категория состояния 337

§ 5. Грамматические особенности безличных слов

в категории состояния

Разряды безличных слов, подводимых под категорию состояния, неоднородны. Те из этих слов, которые не имеют омонимов в кругу наречий или прилагательных, и те, которые не соотносительны с наречиями и с краткими формами имен прилагательных, не могут быть отнесены ни к какой другой грамматической категории, кроме категории состояния*. Таковы: можно, должно, надобно, нужно, нельзя, любо, стыдно, боязно, совестно, тошно, щекотно и др. Точно так же смысловая структура слов завидно, жалко, больно, плохо, дурно (о полуобморочном состоянии), резко отличающихся от своих омонимов, носит яркий отпечаток категории состояния. Естественно, что в словах этого типа развиваются синтаксические свойства, аналогичные глаголам. Например… Продолжение »

Сделать бесплатный сайт с uCoz